23 августа 1997 года около 7-ми часов вечера известная отечественная актриса Елена Майорова скончалась в институте имени Склифосовского. У нее было обожжено более 80-ти % тела. В ходе расследования случившегося выяснилось, что Майорова подожгла себя сама. А вот нарочно она это сделала или нечаянно до сих пор остается загадкой.
В Москву!
Короткую жизнь, которая была отведена Елене Майоровой, нельзя назвать легкой. Она приехала в Москву из Южно-Сахалинска. Подала документы сразу в несколько театральных вузов, но ни в один из них Елену не приняли. Однако девушка была очень настойчивой. Отучившись год в ПТУ, она предприняла вторую попытку, которая оказалась более удачной: Майорову взяли в ГИТИС. За то, что Елена не отработала 3 года по строительной специальности, полученной в ПТУ, с нее взыскали штраф в размере 112 рублей. Деньги за свою студентку выплатил преподаватель ГИТИСа Олег Табаков.
Тогда отработки и распределения были делом не только привычным, но и обязательным. Причем Елене после ГИТИСа также грозило распределение на родину, в Южно-Сахалинск. Майорова же прекрасно понимала, что карьеру она там не построит. Возможно, руководствуясь исключительно желанием остаться в столице, она и вышла замуж за сокурсника, москвича, Владимира Чаплыгина. Так это или нет, но, окончив институт, Елена никуда не уехала, а устроилась в театр «Современника», а после – во МХАТ.
Самосожжение?
Объятая пламенем, Майорова тоже бросилась за помощью в театр, но не в тот, где она служила, а в театр имени Моссовета. Дело в том, что служебный вход в это учреждение находился прямо возле подъезда актрисы. Почему Елена побежала именно туда, неизвестно. Однако следователь Е. Латаш в интервью «Экспресс-газете» уверенно заявил, что горящий человек не всегда осознает свои действия, он просто не может стоять на месте. Этот же следователь сообщил, что самосожжение Елены Майоровой является суицидом, о чем актриса, придя в себя в реанимации, и поведала кому-то из присутствовавших.
Примечательно, что не только следователь Е. Латаш, но и журналист А. Суховерхов из издания «Московский комсомолец» утверждал, что акт самосожжения Майорова пыталась совершить еще за 11 лет до своей гибели, в 1986 году. Тогда, находясь во дворе дома, она облила себя керосином и хотела поджечь, но действия Елены заметили сотрудники милиции, которые и остановили ее.
Близкая подруга Майоровой актриса Татьяна Догилева, интервью с которой опубликовала на своих страницах «Комсомольская правда», также не назвала гибель Елены самоубийством. Догилева сказала, что это, скорее, была «жестокая игра по отношению к самой себе», «крик о помощи». Дело в том, что, по словам Татьяны, второй муж Майоровой художник Сергей Шерстюк буквально висел на ее шее. Актриса не только обеспечивала его материально, но и решала абсолютно все проблемы супруга. Она просто не выдержала напряжения.
Или трагическая случайность?
Тем не менее родственники Майоровой отказывались верить в то, что актриса добровольно ушла из жизни. Не верил в это и муж Елены Сергей Шерстюк. В материале издания «Собеседник» сохранилось интервью художника, в котором он вспоминал, что незадолго до смерти (и это подтвердила и Татьяна Догилева) Майорова заболела. Лечилась она с помощью одного народного средства – полоскала горло керосином. Возможно, в тот день во время этой процедуры актриса и пролила жидкость на платье, а потом, выйдя на лестничную площадку покурить, неудачно чиркнула спичкой. Платье из легкой ткани тут же вспыхнуло. Снять его Майорова не смогла: оно было слишком облегающим.
За несколько лет до своей гибели Елена Майорова заявила журналисту «Советского экрана», что она «хочет гореть, как факел». До сих пор неясно, как правильно истолковать слова актрисы: как страшное пророчество или ее собственные намерения.
