Первая брачная ночь представляла собой заключительную и самую важную часть свадебной церемонии, служившая рубежом по превращению девушки в женщину, а юнца в мужчину. Чтобы этот ритуал инициации прошёл без вреда для новобрачных, необходимо было последовательно провести ряд охранительных обрядов, диктовавших свои предписания и запреты.
В русской свадебной традиции, следовавшая после венчания и праздничного застолья первая брачная ночь называлась подклет. Обычно она проходила в родительском доме жениха, однако во Владимирской губернии и на побережье Белого моря бытовал обычай проводить её до венчания, причём на территории невесты. Конечно, такой порядок был редкостью, но имел место быть и в других уголках России, при условии, что после свадьбы муж переезжал жить в дом жены.
Но в любом случае в качестве комнаты для первого интимного свидания молодожёнов обязательно выбиралось холодное помещение, например, горница, сенник, клеть, баня, погреб, чулан, а порой овчарня, кладовая или хлев. Обустраивать брачное ложе в столь прозаичных местах диктовало суеверие, согласно коему новобрачные не должны были вступать в первую близость «под землёй», под которой подразумевалась земляная настилка потолка старинного дома.
В старину нельзя было провести первую брачную ночь на постели не подготовленной должным образом к этому важному действу.
Обрядовую сборку свадебной кровати доверяли постельницам, в эту когорту входили женщины, среди которых могли быть как родственницы невесты, так и жениха. Но в южнороссийских землях, а также в подмосковном регионе эту миссию часто выполняли мужчины, которые именовались трутень или кормовой.
Стелили брачное ложе либо на полу, либо на специально сколоченном высоком дощатом настиле, но в любом случае использовали постельные принадлежности и белье, взятые только из приданого невесты.
Чтобы обеспечить новобрачным благополучную совместную жизнь, под матрац укладывали ржаные снопы и мешки с мукой. Туда же подкладывали поленья, число которых символизировало количество будущих детей, деньги, чтобы семья не знала нужды, кирпичи и хомут, чтобы брачные узы были прочными.
Дабы уберечь молодоженов от воздействия злых духов на брачное ложе клались предметы обереги, которыми в Архангельской губернии считались кочерга и ухват, а в иных местах России — сковорода. Последняя, считалось, отпугивала кикимору, которая могла испортить ночь новобрачных.
Прикрыв весьма жесткое основание набитыми сеном или периной матрацами, и уложив несколько подушек, постельницы накрывали кровать широкой белой простыней, скрывавшей все их ухищрения.
На завершающем этапе женщины проверяли, не подложил ли кто из злого умысла в постель смётанную кошачью и собачью шерсть, кости или сломанные иглы, а потом обходили кровать с веточкой можжевельника или рябины, обладавшей, по их мнению, охранительной силой.
В довершении ко всем языческим ритуалам прибавлялся христианский обряд окропления святой водой.
Проводив молодых в спальню, нельзя было оставлять дверь их спальни без присмотра. Для того чтобы отгонять нечистую силу, подвыпивших гостей, а также справляться о делах молодожёнов к комнате приставлялся специальный караульный, всю ночь несший почётное дежурство.
Одним из важных элементов первой брачной ночи была совместная трапеза молодых в спальне, без проведения которой запрещалось ложиться в постель. Обычно в качестве угощения были хлеб, олицетворяющий богатство, и печёная курица, символизировавшая плодовитость семьи. Протестовавшая против языческих предрассудков церковь долгое время не могла искоренить из народной практики эти традиции. В этой связи её единственной значимой победой был запрет на применение бесовского старославянского обряда, при котором молодожёны, взяв курицу за лапки, разрывали её надвое, как бы изображая лишение невинности.
В некоторых районах славянского мира существовал запрет на исполнение в первую брачную ночь супружеского долга, который мог быть отложен на три ночи. В Вологодской губернии считалось, что нарушение этого правила приведёт к падежу овец, а в окрестностях Бреста, интим не допускался до первого после свадьбы совместного посещения церкви.
На Русском Севере в первую брачную ночь невеста не должна была безропотно покоряться жениху, а, напротив, в её обязанности входила активная оборона своей девичьей чести, сопряжённая с отталкиванием, царапанием и раздеванием суженного. Но при всём при этом она не имела права лечь в постель без разрешения супруга, который был обязан уложить её, только перекинув через себя.
В других районах, напротив невесте негоже было проявлять свою спесь и в качестве доказательства своей покорности перед супругом, она должна была разуть его.