Меня воспитывали довольно строго и не совсем логично, на мой взгляд. Самая большая проблема с моим отцом у меня была такая: если я допускала малейший косяк, то меня наказывали на довольно долгое время и меня просто не хватало на то, чтобы его выдержать ведя себя идеально. Например, однажды в 13 лет я написала кому-то в переписке: “это полная ***ня” (именно со звездочками) и папа запретил мне пользоваться компьютером на год. И действительно, мне можно было им пользоваться весь год только по учебе и под строгим надзором отца. С друзьями я не гуляла после школы практически никогда и ни разу (пока не ушла из дома в 19 лет) я не оставалась на ночь у друзей, ведь у меня “есть своя кровать”. В кино без родителей я впервые пошла в 16. Однажды, мои родители пошли в кино со мной и моими тремя одноклассницами, помню, мне было тогда очень неловко. По телефону мне можно было в школьное время разговаривать суммарно не больше 20 минут в день. Большинство свободного времени я проводила за книгами или музыкой, а книги и плеер папа тоже часто отбирал, если я грубила или получала плохие оценки.
По сути дела, он просто очень неумело хотел вырастить из меня сильного и независимого человека, поэтому постоянно заставлял меня учиться ради светлого будущего, но мне просто надоело ждать “завтра”, поэтому я изощрялась как могла: накопила на кнопочный телефон, когда у меня на месяца забирали телефон; когда училась в университете, у меня в телефоне стоял навигатор, поэтому, прогуливая пары, я оставляла телефон у однокурсников и потом возвращалась.
Вся эта социальная изолированность привела ко многим проблемам, конечно: в подростковом возрасте у меня началось раздвоение личности, поскольку у меня не было никакого личного пространства и мой мозг создал пространство у себя в голове, чтобы хотя бы где-то спрятаться от отца (по крайней мере, так утверждают психологи), от него у меня, кстати, получилось излечиться. Как говорят врачи, вероятнее всего, это просто развивалось на фоне постоянного триггера. После того как я сбежала из дома, эта проблема меня совсем перестала беспокоить уже где-то через полгода.
К психологу, кстати, живя с родителями, я долго боялась обратиться, а когда всё же созрела, мне родители сказали, что я просто привлекаю внимание и прячусь от проблем. Сейчас у меня до сих пор тревожное расстройство, поскольку я переживаю постоянно, думаю, что все может рухнуть в любой момент, так как папа часто мог что-то давно запланированное запретить или отменить, если я сделала что-то не так (или даже не я, но это можно связать со мной). Был у меня в школе один случай, который я до сих пор не могу никак логически объяснить.
Один из моих одноклассников болел за ФК “Спартак”. Мой папа тоже, что я и сообщила однокласснику. Когда я отошла в туалет, он, видимо, взял мой телефон и посмотрел номер папы, куда и отправил со своего номера какую-то кричалку фанатов. В итоге, когда мой папа об этом узнал, он запретил мне пойти на два концерта любимых групп, а он первый раз пустил меня на концерт. Как подростку, для которого музыка — это всё, мне было очень больно, а сейчас, как уже взрослой девушке, мне просто не понятно, в чем логика? Что он хотел этим сказать и чему научить? Не могу себе ответить.
Таких случаев, и пожестче, было очень много. Родители учатся на своих ошибках, у меня есть младшая сестра и они к ней намного мягче.
Психологи утверждают, что такой чрезмерный контроль обычно приводит либо к тому, что как только ребёнок получает относительную свободу, он пускается «во все тяжкие», либо, наоборот, до конца жизни остаётся запуганным неуверенным в себе ребёнком, у которого уже в голове появляется «внутренний голос-родитель», который постоянно критикует все действия и всё происходящее вокруг. Дети, особенно в подростковом возрасте, очень восприимчивы и им даже нужно многое разрешать, потому что чем больше ты запрещаешь ребёнку, тем больше он хочет это попробовать.
Мои родители дали мне прекрасное образование, я знаю четыре языка, окончила один из лучших вузов нашей страны, много путешествую и имею прекрасную работу, всё это только благодаря им и они до сих пор мне помогают. Я очень их люблю и очень им благодарна, но, хоть они и обижаются на это, детство своё я счастливым назвать не смогу. Потому что какими прекрасными людьми бы они ни были, психологического насилия в семье у меня было очень много.