Их, скорее, следовало бы назвать кастой, подобно касте неприкасаемых (хариджанов) в Индии. Статус каготов был совершенно аналогичен положению неприкасаемых.
Многовековая дискриминация
О каготах известно уже на протяжении тысячи лет. Первые сведения о них появляются в XI столетии. Официально гонения на каготов в европейских странах, где они жили (это Франция и Испания) были прекращены только в XIX веке. Но пережитки отношения к ним как к касте отверженных изгоев наблюдаются до сих пор.
В средневековье каготы были обязаны жить в гетто отдельно от людей. Им запрещалось касаться людей, ходить босиком, браться за перила мостов, купаться и брать воду там же, где люди. За такие «преступления» следовало отрубание ног или рук либо смертная казнь. В церковь каготы были обязаны заходить только через специальный низенький вход, не имели права окунать руки в общую с прихожанами кропильницу (за нарушение им отрубали руки), а причастие священник подавал им на конце палки. Естественно, не могло быть и речи о венчанных браках между людьми и каготами. Даже хоронили их на отдельных кладбищах.
Каготам разрешалось заниматься только отдельными видами работ: плотничаньем, плетением верёвок, рубкой леса, а также рытьём могил и изготовлением гробов. Дозволялось им также наниматься в палачи.
Каготам приписывались связи с нечистой силой, распространение проказы, холеры и чумы, а также душегубские замыслы в отношении людей – например, отравление колодцев. В начале XIV века во Франции на этой почве возникло общее возбуждение против каготов, и король Филипп V издал эдикт, по которому каготы ставились вне закона – их разрешалось убивать любому встречному. Каготы бежали на юг Франции, где в ту пору ещё были независимые государства, и с тех пор они живут в основном там.
Загадка происхождения
Чем, однако, вызывалась столь массовая и устойчивая фобия к каготам? Может быть, они действительно чем-то отличались от большинства людей? Выйти из касты каготов было уже нельзя, но можно было в ней оказаться. Отличительным признаком каготов считалась круглоухость – врождённое отсутствие мочек ушей. По нему ребёнка определяли в касту отверженных. А что среди каготов могли рождаться дети с нормальными ушами, уже никого не волновало.
Но в источниках встречаются указания на широкое распространение карликовости среди каготов. Правда, не всякий кагот был карликом, и не всякий карлик становился каготом. Есть множество рисунков и даже фотографий, на которых запечатлены каготы с различными уродствами. В то же время среди них встречались люди, ничем заметно не отличавшиеся от окружающих. В чём же дело?
О происхождении каготов выдвинуто множество версий. Одни связывают происхождение каготов с ремесленным цехом плотников. Указывают, что в IX-X вв. плотники в Западной Европе достигли небывалой степени богатства и процветания, за что их невзлюбили остальные. И отомстили соответственным образом. Гипотеза вычурная и вряд ли правдоподобная.
Другие считают, что каготы ведут своё происхождение от каких-то этнических меньшинств. Здесь большой простор для фантазий. В качестве предков каготов назывались и готы (по созвучию), и другие «варварские» народы, и галлы, и древние иберы, и цыгане… Ни одна из таких версий не имеет фактической зацепки. А физический облик каготов разнообразен – среди них были и блондины с голубыми глазами, и кареглазые брюнеты, вообще, все оттенки цвета волос и глаз. И вряд ли они имеют одно происхождение.
Самая вероятная версия – медицинская
Вообще-то, слово кагот указывает не на этническое происхождение, а на презираемый статус. По мнению большинства лингвистов, оно происходит от латинского глагола, заимствованного и в русский язык, и означающего акт дефекации. Но, помимо этого названия, данного этой касте окружающими, у каготов было и своё имя. Оно этимологически тождественно русскому «крестьянин». А по-французски – «кретьен».
Мало кто у нас догадывается, что отсюда же происходит всем известное слово «кретин». «Кретинизм», вызванный хроническим дефицитом йода в организме, назван по аналогии с самоназванием каготов. Здесь, по-видимому, ключ к происхождению этой касты. В неё первоначально определяли тех, кто имел характерные уродства, вызванные гормональными дисфункциями (включая сюда и карликовость). Отношение к этим уродствам могло различаться в разных местностях – тут дело зависело от исторических и социальных условий.
Регионами проживания каготов были Центральная и Южная Франция и Северная Испания. Здесь во многих местностях наблюдается дефицит йода в природной воде. Причём различия могли быть локальными – между соседними деревнями. Вероятно, поколения людей, проживавших в таких неблагоприятных местах, приобретали характерные черты, отличавшие их от соседей.
Ассимилировались, но не исчезли
Дискриминация каготов во Франции была отменена Великой революцией 1789 года. После Реставрации Бурбонов эта отмена была подтверждена в 1819 году. В Испании законы, ограничивающие права каготов, были отменены в результате нескольких революций, потрясавших эту страну в XIX веке. Таким образом, уже много поколений подряд каготы имеют возможность ассимилироваться в окружающее общество.
Тем не менее, вопрос о том, остались ли каготы сейчас, не отпал. В то же время это такой вопрос, который очень не любит современное западное общество, считающее, что от дискриминации в нём если кто и страдает, то совсем другие меньшинства. Нет сомнения, что численность каготов резко упала за столетие с лишним. И не столько из-за нарушения замкнутости общин при капитализме, сколько благодаря улучшению общих условий жизни. Новые поколения каготов, с раннего детства получавших нормальное питание, уже не отличались от прочих людей и в ХХ веке легко ассимилировались. Достаточно было просто переехать в другой регион или в большой город, где никто не ведал об их происхождении.
Однако сила многовековой привычки такова, что многие, ведущие происхождение от каготов, продолжают заключать эндогенные браки только в своей среде и даже живут обособленными посёлками. Об этом знает и окружающее население, стараясь не слишком тесно общаться с ними – сказывается гнёт предрассудков. Каготы не исчезли. О них в политкорректной Западной Европе просто не принято говорить как о чём-то реально существующем в настоящее время.